Форум » » Станция метро Кантемировская =) » Ответить
Станция метро Кантемировская =)
Io: скорее всего я сюда канон заброшу ) а если кто хочет присоединиться место сталкера - Беса вакантно.
Ответов - 2
Io: «А что я могу?» - вот такое у меня оправдание. Что я, черт возьми еще могу? Мы на отшибе. Отрезаны от большого метро довольно внушительным отрезком, который лежит на поверхности. Говорят, есть какие-то коридоры. Говорят. Я облазил все боковые тоннели – ни-че-го!. Помощь не спешит в наши края, выживаем, как можем. Все осложняется тем, что их осталось всего четырнадцать человек. Давеча похоронили Костю, хороший был человек. Но я ему говорил, что надо пить йод с молоком, он меня не слушался… едва ли, конечно, это защитит от радиации, или лучевой болезни, вообще не понимаю, чего я до сих пор таскаюсь по земле. Словно не дает мне что-то сгинуть, словно что-то поддерживает меня. Ну что теперь? Теперь у меня под началом восемь женщин разного возраста и шестеро подростков мал-мала-меньше. Все, кто поумнее был в первые же месяцы ушли. То ли умерли по дороге к большому метро, то ли дошли… я не знаю. Зато, в своем квадрате я один такой – сталкер. Кругом смерть, разруха, радиация. Мне повезло, что на Кантемировской серьезно подошли к вопросу гражданской обороны. Пока был жив начальник станции успел передать мне свои дела. Пока недостатка в патронах и фильтрах для противогаза у меня не было. Работал я споро, начинал издалека, пока можно было ездить на найденной машине – ездил, а когда израсходовал весь бензин, просто стаскивал все в метро. Спасибо метростроевцам, в последние годы на нашей станции все-таки установили гермоворота, ка бы не они, наверное, все мы погибли бы в первые же дни после Удара. Дозиметры были не ахти какие. Я плохо наверное перевел зиверты в рентгены, но резкого ухудшения здоровья ни у кого не было, а там будь, что будет. Утром выбираться на поверхность я не решался, а ночью пробираясь тайком между домами я и сносил на станцию все, что считал нужным. Жители Кантемировской не роптали. Коллектив в нас можно сказать, дружный сложился, чтобы чем-то заполнить бесконечные серые дни мы распределили между собой обязанности. Женщины поддерживали на станции порядок, ребята – следили за тем, чтобы не было никаких проявлений опасности. Отгоняли крыс и травили тараканов. Я понимал, что это все самообман. Сколько мы так протянем? Год? Два? Но сдаваться было глупо, наверное, поэтому мы и не сдавались. Где они те, кто опустили руки? Да ясное дело – похоронены в тоннелях. А мы, мы еще повоюем! Жизнь и быт мы устроили в подплатформенных помещениях, собственно многие из них и были для этого приспособлены хоть какая-то дополнительная защита от радиации. Наличие очищенной воды и рециркуляция воздуха позволяла мне надеется на то, что все же не всякая связь с большим метро потеряна. По проводам к нам приходил слабый ток, и эти спасительные «сосуды» мы берегли как зеницу ока. Все изменилось однажды утром. Я вернулся с ночи. Улов был не богатым – несколько десятков книг. Но так, как в провианте пока недостатка не было люди были рады и этому. Я прошел в кабинет, который предназначался когда-то для совещаний штаба по ГО и ЧС, сел в кресло, открыв тетрадь №5, где я записывал наш скромный быт изо дня в день, и вдруг услышал как звонит телефон. Это было так неожиданно, что я подскочил на месте. Безмолвный аппарат без кнопок и, как мне казалось, с оборванным шнуром… хотя я не мог быть уверен, что шнур оборван. Его конца я так и не нашел, в отличие от тех трубок, что висели в тоннелях. Я бережно поднял трубку, и с замиранием сердца отрапортовал: - Исполняющий обязанности начальника станции Кантемировская Валерий Кипелов слушает.
Io: Трубка молчала долгих пятнадцать секунд. Мне казалось, успела пройти вечность, прежде чем она ожила, и, я сквозь помехи и скрип услышал человеческий голос. Это так странно, когда мы жили там, наверху, не было ничего удивительного в том, что необходимо кому-то позвонить по телефону. Стационарному или мобильному. Мы уставали от постоянных звонков, и отключали аппараты. Мы не хотели слышать голосов звонивших, а теперь кто бы там ни был, я был рад, что я был не один в этом мире, что мир, все-таки не закончился границами нашей станции, что кто-то где-то еще слышит нас, и жизнь несмотря ни на что продолжается. - Говорит Владимир Анатольевич Галицкий начальник станции Павелецкая. Я обращаюсь к вам за помощью. Группа сталкеров с нашей станции вышла и не вернулась к назначенному сроку. Сейчас ребята подали сигнал бедствия. Они находятся в четырех километрах от вас. Если это возможно, прошу вас, помогите, - затем начальник станции Павелецкая рассказал мне детали предстоящей операции. Отказаться я просто не посмел. - Владимир Анатольевич, я постараюсь. Повесив трубку, я разволновался. Как же так? Куда я пойду? На кого оставлю своих? А если я погибну? Нет, смерти я разучился бояться уже давно. Но, как же они будут без меня? Да и один идти я не мог. С чем мне предстоит столкнуться, хватит ли у меня мужества? А если там раненые? На лбу выступил пот. Я включил громкоговоритель, коим пользовался очень редко, но другого выхода я не видел. - Добрый день. К вам обращается Валерий Александрович. Послушайте меня. Только что по телефонной связи я принял сигнал бедствия. В 4-х километрах к северу несколько сталкеров с дружественной станции Павелецкая попали в беду. На этот раз одному мне не справится. Товарищи, я прошу помощи у вас. Все, кто изъявит такое желание, и имеет возраст старше пятнадцати лет, прошу собраться у медпункта через двадцать минут. Я не мог ожидать, что придут все, не взирая на те категории, которые я назвал. Все же беда сплачивает людей, а еще, наверное, дело было в том, что они мне верили. Вот они мои воины, худые и изможденные с осунувшимися лицами 15-ти и 16-ти летние мальчишки. Я отобрал троих, зарекомендовавших себя с лучшей стороны. Кроме того, они поднимались со мной на поверхность пару раз, но боевого опыта все же у них было маловато. Для ребят это было забавное приключение, они не боялись мира, который лежал за гермоворотами. Они вообще еще по сути играли во взрослую жизнь и польщенные моим выбором гордились собой. Я понимал, что веду их на очень опасное дело, и быть может, не все они вернуться сюда живыми. Но нам стоило рискнуть. Стоило попробовать ради того, чтобы хотя бы увидеть других живых людей. Надев защитные костюмы, и укомплектовав автоматы и разгрузки мы отправились наверх. Нам повезло, солнце уже зашло и теперь перед нашими глазами лежал мертвый город. Медленно, почти крадучись мы пробирались вперед, освещая свой путь фонарями. Парни трусили, но старались не показывать виду. Одному богу известно сколько раз проделывал этот путь, сколько раз так же лязгал зубами, пока не привык… И я не стал кричать на своих «бойцов» за нерасторопность, наказывать за излишний шум, и за перерасход боезапаса. Парни в первый раз вышли на поверхность, и их пугало и настораживало буквально все. И как бы хорошо я их не инструктировал, они, как и все солдаты, приняли свой первый бой абсолютно не подготовленными и только чудом нам всем удалось уйти от своры рассвирепевших мутировавших собак.
полная версия страницы